Наш сегодняшний разговор с заместителем Председателя Дзержинского районного суда Юрием Дмитриевичем Сёминым о судебной системе, о ее реформах. Ю.Д.Сёмин 22 года стоит на защите прав и интересов жителей Медынского района. 

На ежегодной конференции судей, проходившей в апреле этого года в Калуге, он был награжден благодарностью губернатора за многолетний добросовестный труд и большой вклад в укрепление законности и правопорядка на территории Калужской области. За многолетнее образцовое исполнение служебных обязанностей, конкретный вклад в развитие судебной системы, инициативу при исполнении служебного долга в мае прошлого года Ю.Д.Сёмин был награжден званием «Почетный работник судебной системы»

 - Юрий Дмитриевич, работа судьи, как мне кажется, достаточно сложная. Нужно быть объективным, беспристрастным. В чем заключается Ваша работа?

- Работа судьи — работа напряженная. Судья все делает сам – изучает дела, работает с документацией, принимает решения, выносит приговоры. При этом дела бывают разные: по некоторым решения выносятся, можно сказать, стандартные — например, разводы. Но это работа в основном мирового судьи. А у нас чего только не бывает. И в большинстве своем требуется приложить немало усилий, чтобы вникнуть в суть ситуации. Ну а в целом, чтобы какую-то систему понять до конца, нужно побыть внутри нее.

- Как мы знаем, многочисленные реформы последних лет не обошли и судебную систему, а какие изменения произошли в Медынском суде?

- Изменения произошли кардинальные. В 2010 году Медынский районный суд был ликвидирован. С июня 2010-го он вошел в состав Дзержинского районного суда, юрисдикция которого распространяется на пять районов – Дзержинский, Медынский, Износковский, Юхновский и Мосальский. Теперь это самый большой по территории суд в Калужской области. 

До реформирования в Медынском суде работало три судьи. В 2012 году практически целый год мне пришлось работать одному. Сейчас работаем вместе с Тарасовой Ольгой Алексеевной, которая в конце февраля этого года была назначена на должность судьи Дзержинского районного суда, а раньше была мировым судьей. 20 июня 2013 года мировым судьей в Медынский район назначен Павлютин Андрей Евгеньевич.

С 2010 года я был Председателем Медынского районного суда, а после реорганизации стал заместителем Председателя Дзержинского районного суда.

- Цель любой реформы – улучшить что-то. Какая, по Вашему мнению, основная идея реформирования судебной системы?

- Главная цель реформирования судебной системы — обеспечение каждому доступности квалифицированной юридической помощи. И это подтверждается практикой. Только за 2012 год суд рассмотрел 48 уголовных дел, 449 гражданских, из которых половина касалась чисто житейских вопросов – таких, как расчистка зимой дорог от снега,  уличное освещение, защита прав потребителей, вступление в наследство, земельные споры и т.д.

В судебной системе, как и во многих других сферах нашей жизни, реформирование идет по нескольким позициям. Так, с января этого года изменилось рассмотрение уголовных дел второй инстанции. Было кассационное рассмотрение — стало апелляционное. В чем разница? Суд первой инстанции рассмотрел дело, то есть установил вину, назначил наказание. Лица, участвующие в деле, вправе обжаловать приговор, если с ним не согласны. До 1 января 2013 года это называлось «подать кассационную жалобу», то есть суд второй инстанции повторно рассматривал дело. Но предел его действия был ограничен. Если по решению вышестоящего суда требовалось вынести приговор в сторону ужесточения наказания виновного, то дело отдавали на новое рассмотрение. И так могло происходить не один раз. Теперь же кассация заменена на апелляцию, т.е. вышестоящие судебные инстанции могут вынести решение, при котором наказание осужденного может измениться в худшую сторону.

А по гражданским делам апелляция была введена на год раньше — с 1 января 2012 года. Это, я считаю, очень облегчило жизнь гражданам. Если после обжалования приговора, суд вышестоящей инстанции отменяет решение, то сразу же рассматривает дело по-новому и сам выносит приговор. Так что мы теперь работаем по европейским стандартам, ведь в Европе кассации уже давно не существует, а апелляция была введена сразу же после войны.

- И много было обжалований?

- За прошлый год из общего числа гражданских дел было обжаловано 28, в пяти из которых решения были изменены, а 23 — оставлены без изменения. А это уже говорит о качестве рассмотрения дел. От ошибок не застрахован никто. Вот для этого и существуют вышестоящие инстанции, чтобы поправить, если что-то не так.

- Какие существенные, на Ваш взгляд, изменения произошли в уголовном законодательстве?

- Изменения произошли в сфере незаконного оборота наркотиков, причем в сторону ужесточения. За незаконные действия с наркотическими средствами, совершенные группой лиц по предварительному сговору, была ответственность от 5 до 12 лет, а стала от 8 до 15. За совершение незаконных действий в крупном размере было от 5 до 12 лет, стало — от 10 до 20, а в особо крупном – от 15 до 20 лет, вплоть до пожизненного лишения свободы.

За последние лет пять мы ушли далеко вперед даже от Европы по срокам рассмотрения дел. Если в 90-х годах у нас некоторые дела рассматривались и по 6 месяцев, и по году, а то и больше, то сейчас у нас строго двухмесячный срок, максимум – полгода.

После принятия закона о снижении нижней границы наказания много работы прибавилось со стороны исправительного учреждения. Теперь каждый осужденный имеет право на пересмотр приговора. В прошлом году суд рассмотрел около 500 таких ходатайств, а в 2011-ом — 800 дел. 

Также приняты законы, по которым смягчились наказания по очень большому ряду преступлений. Практически в 80% статей Уголовного Кодекса наказание было смягчено, то есть был убран нижний предел наказания. Например, часто встречающаяся статья 111 часть 4 (причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего) — по ней назначалось наказание от 5 до 15 лет лишения свободы, то есть за совершение этого преступления давали не меньше пяти лет, теперь стало – от 3-х месяцев до 15 лет. Хотя я считаю, что как раз по этой статье смягчать не надо было, поскольку это очень серьезное преступление и мало чем отличается от убийства.

Очень широко стал применяться особый порядок рассмотрения уголовных дел, когда лицо, обвиняемое в совершении преступления, наказание за которое не превышает десяти лет лишения свободы, соглашается с предъявленным обвинением и просит рассмотреть дело без проведения судебного разбирательства. Суд проверяет, все ли условия соблюдены, и без допроса свидетелей, без исследования доказательств, без их описания потом в приговоре, просто выносит приговор.

- А в чем же все-таки разница? Поясните, пожалуйста, на примере.

- Последствия одни и те же, и разграничение идет только по умыслу. Тем не менее, из немалого числа рассмотренных мною дел, связанных с убийством, не помню, чтобы хоть кто-то признал свою вину в умышленном убийстве. Обычно говорят: «я не хотел убить, я хотел только напугать». Лет пять-шесть назад был такой одиозный случай: в одной из деревень нашего района молодой человек очень обиделся на свою сестру, которая якобы ему что-то не так сказала. Чтобы наказать обидчицу, он схватил косу и стал гоняться с ней за женщиной. Долго женщина от преследователя уворачивалась, потом забежала в какое-то строение и, посчитав, что ей удалось скрыться, выглянула из окна. В это время брат нанес ей удар по шее, перерезав артерию. Смерть наступила практически мгновенно. А на суде он говорил, что не хотел убивать. Вот перед судьей и встает задача — определить, хотел или не хотел, ведь, по объективным данным, все показывает на то, что умысел убить все-таки был, так как в качестве орудия была выбрана коса с большим острым лезвием и свою жертву он преследовал упорно, пока не достал.

Другой недавно произошедший случай. Дело проходило по статье 108 части 1 (убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лиц, совершивших преступление). Пьяный муж избивал жену, она сопротивлялась. В процессе борьбы, защищаясь, жена нанесла мужу удар ножом, рана оказалась смертельной. В ходе суда каждая сторона защищает своего, но для судьи в первую очередь важны не эмоции сторон, а то, как все происходило, и действительно ли женщина оборонялась. Выяснилось, что это все-таки была оборона. Можно, конечно, возмущаться по поводу приговора, мол, человека убила, а что суд ей дал – один год исправительных работ с удержанием 15% заработка в доход государства. Что это за наказание? И, тем не менее, люди должны знать, что насилие в семье наказуемо. И член семьи, подвергающийся насилию, вправе защищаться. И это не только в семье, любой человек может защищаться от посягательства. В рассмотренном нами случае все-таки имело место превышение необходимой обороны. 

Можно подытожить, что судебная реформа продвигается, но движется она по непроторенному пути, и это влечет за собой немало проблем. Надо постоянно помнить, что реформа — не самоцель, она проводится в интересах как государства, так и каждого гражданина. А мы призваны честно и добросовестно выполнять свою работу.

- Спасибо за интервью.

Вопросы задавала Виктория Хозяинова

* medyn-zarya.ru